Мы построимъ свою собственную Петербургскую Имперiю с шахматами и барышнями!
А хотите, друзья мои, я запилю вам длиннейшую прохладную историю про первый в истории фильм о Дракуле, в котором нет ни одного вампира?
1. ПРОЛОГ. А БЫЛ ЛИ УПЫРЬ?
Я не буду хвалить этот фильм, хотя эмоционально он мне понравился. Понравился Люк Эванс, которого я до «Хоббита», помнится, принимал за Уилла Тернера. Умилил человек-узнаваемый-в-любом-гриме-и-АНГЕЛ Чарльз Дэнс. Но все это не есть информация исследовательская.
Фильм осуждают за то, что он не соответствует ожиданиям зрителя, имеющего установку на четко определенного Дракулу. Так начнем с того, что посмотрим его непредвзято.
Этот фильм можно охарактеризовать как эпос. Слово «эпический» в данном случае не синоним «пафосности», «масштабности» и «пеплумовости», но и не узко-этнографическое понятие эпоса как совокупности национального героического фольклора. Я сейчас применяю это слово, указывая на соответствие сюжета фильма определенной эпической фабуле. В этом фильме существует строгая жанровая детерминация сюжета, и она не такая, как в большинстве фильмов про Дракулу. Отсюда фрустрация многих зрителей и критиков, ощутивших при просмотре расхождение с установкой.
Вообще-то, хотя технически и морфологически это эпос, смотрится он, как очень, очень скромный фильм, не лезущий в дамки, не давящий на зрителя, в меру серьезный и в меру простой. Как и положено.
Чтобы было виднее, что я рассуждаю на уровне очень общей фабулы, задам вопрос:
Имеет ли в этом фильме место архетип вампира и вообще хоть какой-нибудь вампир?
Ответить можно трояко:
1) архетипа вампира здесь нет вообще.
2) он присутствует, но не отделен от всех прочих, еще не выделился в отдельный целостный мотив со своей уникальной атрибутикой.
3) он здесь есть в полном объеме, а вот искажен или вовсе отсутствует архетип вампира в остальных современных околовампирских произведениях.
Третий вариант звучит категорично, хотя может быть вполне правдоподобным, если вдуматься.
Но я полагаю, что этот фильм вообще не имеет отношения к устойчивому архетипу вампира. И я попытаюсь это доказать.
ЧАСТЬ 2. КОГО МЫ В ФИЛЬМЕ ВИДИМ?
Оговорка: я не рассматриваю связь или отсутствие связи фильма с историческим Владом Дракулой. Этого здесь не нужно. Да, фактически связи просто нет, и это первый же облом установок.
1. ПРОТАГОНИСТ (Влад) – эпический герой. Это первое, что мы имеем про него сказать. Тем самым он резко отличается от ставшего каноническим образа Дракулы, который, за редчайшими исключениями, не проявляется как эпический герой. Конечно, он проявляется не только как монстр, но и как человек, но как человек поздней социокультурной формации, человек богемы и декаданса, человек, «которого коснулись мерзкие просвещенные нравы». Почему Ратманов называл просвещенные европейские нравы «мерзкими»? Да потому, что они связаны с падающим уровнем пассионарности. Не нужно здесь думать, что я ссылаюсь на всю теорию очень уважаемого мною Л.Гумилева, огрехи в которой уже давно разобраны историками, я беру понятие «пассионарности» в обобщенном смысле, как степень приверженности персонажа определенным идеям и его готовности на самопожертвование. Влад Люка Эванса – персонаж значительно более пассионарный, чем любой Дракула, проинтерпретированный как испорченный развратный аристократ. Собственно, именно поэтому Влад Люка Эванса и НЕразвратный, и НЕиспорченный.
Продолжим определение: протагонист здесь есть эпический герой, проходящий путь, свойственный эпическому герою (об этом подробно чуть ниже, тем, где будет про формулку), обретающий волшебного помощника и преодолевающий зло, угрожающее его роду\племени\стране. В этом его цель, в этом значение его существования, на это нацелена сюжетная детерминация – на «Бой и Победу», а не на бесславную гибель какой-либо степени романтичности.
2. АНТАГОНИСТ (или Вредитель) (султан) – Тугарин, одним словом Тугарин. У него есть не расчлененная на отдельные личности орда. Он враг-покуситель и враг-похититель одновременно (отнимает сына). Вообще говоря, исторический Влад делал ровнехонько то же самое, что спустя двести лет будет делать мой Шарль де Круа под знаменами Священной Римской, и это ужасно трогательно.
3. Антагониста и протагониста, в принципе, было бы достаточно для большинства современных произведений. Но в тени на заднем плане в мифе, сказке, эпосе существует персонаж, без которого вообще бы ничего не заверте… Батюшка Тайвин Ланнистер в фильме "Дракула" – это, ну, вы понимаете, как бы поделикатнее сказать... В общем, не вампир он. Он ВОЛШЕБНЫЙ ДАРИТЕЛЬ.
В его фигуре есть нюансы. Волшебный даритель резко отличается от двух других волшебных групп сущностей (Волшебных помощников и Волшебных предметов) и с ними не смешивается. Если Волшебный помощник запросто может быть предметом (путеводный клубок), а Волшебный предмет – одушевленным помощником (Сивка-Бурка, вручаемый герою отцом как предметный дар), то Волшебный даритель – четко обособленная фигура.
Следует пояснить. Волшебный помощник есть некое существо, облагодетельствованное героем и из благодарности выполняющее ряд типовых действий. Постоянный Помощник – конь, Серый волк и т.д., – выполняет преимущественно транспортную функцию (допрыгивает до окна принцессы, извлекает героя из ямы, становится проводником, и т.д), а также разрешает трудные задачи. По сути Волшебный помощник – благодарный дух, а благодарными духами в первобытном мире были духи собственных предков героя. Поэтому Помощник-животное или Помощник-человек-с-чертами-животного добровольно служит герою, который может им располагать по своему усмотрению, если покажет себя достойным этого (отнесется к предку с уважением и дружбой). В общем, Помощник – существо, зависимое от героя и выполняющее достаточно узкий набор функций, который кажется большим только потому, что каждое использование помощника в сюжете находится на своем месте.
Самый важный момент, связанный с Помощниками – это характер прохождения испытаний с их помощью в сказках «Трудные задачи». Фактический результат испытания никому на самом деле не нужен. Никто не выдаст принцессу за героя просто потому, что он на своем коне до потолка башни допрыгнул. И в то же время герой не прячется за спины Помощников. Значение имеют не действия, которые герой выполняет при участии Помощников, а сам факт, что он этого Помощника имеет в подчинении. Герой демонстрирует само наличие Помощника, а оно непосредственно означает наличие у героя недюжинных магических сил. Герой по итогам испытаний оказывается не силачом-добром с кулаками, он оказывается колдуном, который повелевает волшебным существом. Это и позволяет ему заслужить награду.
Другое дело – Волшебный даритель. Это всегда человек или подобие человека, которого герой встречает на пути. Герой им не повелевает и не может его вызывать, не располагает его способностями. Собственно, никакие личные способности Волшебного дарителя в сюжете не проявляются: мы не видим, как он колдует (кстати, это относится и кАНГЕЛу Дэнсу в «Дракуле»). Дело Волшебного дарителя – появиться строго на определенном месте и передать герою либо Волшебный предмет, либо Волшебного помощника. Часто это делает Яга. В качестве подготовки герой совершает собственноручный подвиг, отнимая Помощника у Дарителя или проходя испытание, чтобы получить на Помощника права.
По сути Даритель – это тот же предок, но не облагодетельствованный героем непосредственно, а сам со своей стороны покровительствующий ему.
4. ВОЛШЕБНЫЙ ПОМОЩНИК. Батюшка Тайвин в «Дракуле» – не вампир. Он – Волшебный даритель, и, в сущности, он мог выдать герою абсолютно любую способность или предмет. И то, что он выдал – это даже не способность, а это какой-то внутренний Волшебный помощник. Ну, не конь, так летучая мышь, если угодно. Он выполняет транспортные функции, сильно ускоряя передвижение героя, причем летает (птица-конь). Он весьма успешно побивает врагов пачками и батальонами (Помощник-конь часто участвует в битвах с Тугариным или Горынычем). Правда, он не имеет собственной личности (однако может поглотить личность героя, если обращаться с ним неаккуратно… но это уже не совсем архетипично, это уже к психоанализу ближе, не буду мухлевать с тематикой). Не буду называть приобретенные Владомплюшки вампирские способности полноценным Помощником, но вот по сути они не слишком-то вампирские.
5. Еще у нас есть сын героя. Он выполняет специфическую функцию – ЖЕРТВА БЕДЫ и ПОХИЩЕНИЯ. В общем-то, его положение относительно героя близко к положению типичной девы в беде. Ради его спасения\возвращения герой усердствует. Вообще-то, если не уподоблять сына похищенной деве, которую ждет с героем брак, можно вспомнить сказки о матерях, идущих спасать похищенных детей, стирая железные посохи и сапоги. Это тоже неплохо.
На этом список персонажей вполне исчерпывается. Конечно, в каждом эпосе дофига персонажей, но приведенный мною список вполне достаточен для средней сказки типа «Бой и Победа», выродившейся из эпоса.
ЧАСТЬ 3. ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ? ФОРМУЛА СЮЖЕТА
Теперь обещанная мною часть про формулку.
«Морфология волшебной сказки» великого и мудрого Владимира Яковлевича Проппа – это строго логическая книжка, в которой предпринят прямо-таки математический анализ волшебных сказок, и составлены таблицы: типов персонажей как таковых; диапазона функций, которые они выполняют; всех событий и их соотношений, которые могут происходить в сказке. Различными буквами и цифрами он обозначает различные события сюжета. Буква - тип события, верхний индекс - конкретный способ его осуществления.
Этакий хирургический набор для расчленения не только сказок, но любого мифа, эпоса, легенды «на 17 частей», вскрытия внутренней логики и приближения к истинному смыслу. Вот только полноценный эпос будет состоять из очень большого числа ходов, и в формуле можно будет увязнуть с головой.
Возьмем и попытаемся по этой книге, как говорится, «сконструировать для «Дракулы» формулку со всеми значочками и крючочками», а потом ее расшифровать.
Чтобы не тратить время на рассказ о ее составлении, вот она перед вами.
⌊ib1b2А8,19аС↑Д2,9Г1Z8R1Б1П1ЛС∗
⌈ie1−−−−−−−−−−−−−−−A14a1CR5Т1Д2<Г?Z?З?Р?Ус2?>
это очень простой сюжет, поэтому и формула простенькая.
«Дракула» – одноходовый сюжет, развивающийся через мотив «Боя и Победы». Но не все так просто: в нем существует зачин второго хода, связанный с моментом смерти жены героя. Двухходовые сказки часто, хотя и не обязательно, содержат в первом ходе «Бой и Победу» (битва со змеем), а во втором – «Трудные Задачи» (решение которых позволяет герою жениться на героине или возобновить прерванный брак с ней).
ЛЕГЕНДА К ФОРМУЛЕ:
Герой – князь, его жена и сын (i – начальная ситуация).
Военные переговоры с султаном (b1 – выведывание Вредителя о герое, b2 – выведывание героя о Вредителе).
Приближение армии султана (А – Вредительство: А8 – требование выдачи сына в рекруты, А19 – объявление войны).
Непосредственная угроза жизни семьи и сына, попытка отнятия сына (а – беда, недостача).
Герой целенаправленно идет к батюшке Тайвину за волшебным средством (С↑ – противодействие беде, отправка героя в путь).
Батюшка Тайвин нападает на героя, затем ведет с ним переговоры и дает инструкции по пользованию волшебным средством. (Д – первая функция Дарителя: Д2 – приветствие и выспрашивание, Д9 – схватка, угроза жизни).
Герой показывает себя достойным и готовым средства (Г – реакция героя. Г1 – выдержанное испытание).
Батюшка Тайвин дает герою средство в виде своей крови, герой обретает способности (=Помощника) и учится их контролировать. (Z – овладевание волшебным средством. Z8 – средство съедается\выпивается).
Герой возвращается к своей семье, осажденной врагом (R – перемещение к месту боя. R1 – полет при помощи Помощника).
Происходит сражение армий, за которым следует непосредственная схватка героя с вредителем (Б1 – битва в открытом поле).
Герой одерживает победу (П1 – победа в бою) и спасает жизнь сыну (Л – ликвидация беды).
Сын воцаряется (С∗). (Отступление от канона, т.к. воцариться должен герой, но герой уже правит).
Вот эта половина схемы еще раз, чтобы убедиться, что я нигде не напутал.
ib1b2А8,19аС↑Д2,9Г1Z8R1Б1П1ЛС∗
Наконец, мы видим прекрасный мотив Вечного возвращения, единственный привет классическому Дракуле (хотя на зловещего графа тут как-то больше похожАНГЕЛ Дэнс). В формуле сюжет или даже ход, связанный с женой героя, можно расписать так:
Та же начальная ситуация (i).
Герой отправляется к Дарителю, чтобы побороть врага (e1 – отлучка защитника от жены).
Жена погибает от Вредителя (A14).
Вредитель поражен уже в первом ходе, но герой теперь испытывает недостачу в жене (a1).
Проходит время, и чтобы оказаться в современном мире, герой предпринимает некое движение (R5).
И он, и жена претерпевают трансформацию (Т1).
Появляется Даритель-Тайвин, либо пока еще ничего не подаривший (Д2, явление Дарителя герою), либо его первый дар еще действует, Помощник все еще под контролем у героя.
Можно экстраполировать, что в дальнейшем второй ход может содержать исполнение таких функций, как <Г?Z?З?Р?Ус2?>: новая встреча героя с Дарителем и его Реакция, затем – Трудные Задачи и их Решение (Даритель поможет), наконец, Узнавание героя женой, новая Трансформация и Возобновление брака. Но на экране мы реализацию этих функций уже не видим.
Составленная мною схема многого, что показано в фильме, не учитывает, например, перемещения героя с лагерем и семьей из одного форта в другой, гонения на нехристя-героя со стороны крестьян (интересный момент: это Вредительство типа А13, попытка убиения, но оно осуществляется не со стороны Вредителя-антагониста, так что отреагировать на него никаким сказочным способом герой не может. Герой и не реагирует – он просто шустро устраняется с места происшествия, не мстит и не вступает в конфликт). Эти сцены весьма рациональны, но во внутреннюю логику сказки или эпоса они вписываются плохо, не имеют своего места в ней, а на ход сюжета не влияют, поэтому я их не указываю.
Мой анализ вполне ясно показывает, что так называемый вампирский архетип в этом фильме не представлен в своей исключительности. То есть технически он там есть, но если бы на его месте была иная опасная способность, сюжет бы развивался по той же колее.
В общем-то, вампиризм не может являться одним из проявлений функций сюжета. В.Пропп упоминает «вампиризм» в качестве функции Вредителя типа А18 [«Морфология волшебной сказки», 2001, 130], но это не вампиризм типа Дракулы, это скорее одна из поверхностно упоминаемых функций змея или другого нечеловеческого Вредителя. Питье крови – сам по себе очень серьезный мотив, но речь не может идти о разработанной системе представлений о вампирах в Новом времени.
DRACULA UNTOLD.
1. ПРОЛОГ. А БЫЛ ЛИ УПЫРЬ?
Я не буду хвалить этот фильм, хотя эмоционально он мне понравился. Понравился Люк Эванс, которого я до «Хоббита», помнится, принимал за Уилла Тернера. Умилил человек-узнаваемый-в-любом-гриме-и-АНГЕЛ Чарльз Дэнс. Но все это не есть информация исследовательская.
Фильм осуждают за то, что он не соответствует ожиданиям зрителя, имеющего установку на четко определенного Дракулу. Так начнем с того, что посмотрим его непредвзято.
Этот фильм можно охарактеризовать как эпос. Слово «эпический» в данном случае не синоним «пафосности», «масштабности» и «пеплумовости», но и не узко-этнографическое понятие эпоса как совокупности национального героического фольклора. Я сейчас применяю это слово, указывая на соответствие сюжета фильма определенной эпической фабуле. В этом фильме существует строгая жанровая детерминация сюжета, и она не такая, как в большинстве фильмов про Дракулу. Отсюда фрустрация многих зрителей и критиков, ощутивших при просмотре расхождение с установкой.
Вообще-то, хотя технически и морфологически это эпос, смотрится он, как очень, очень скромный фильм, не лезущий в дамки, не давящий на зрителя, в меру серьезный и в меру простой. Как и положено.
Чтобы было виднее, что я рассуждаю на уровне очень общей фабулы, задам вопрос:
Имеет ли в этом фильме место архетип вампира и вообще хоть какой-нибудь вампир?
Ответить можно трояко:
1) архетипа вампира здесь нет вообще.
2) он присутствует, но не отделен от всех прочих, еще не выделился в отдельный целостный мотив со своей уникальной атрибутикой.
3) он здесь есть в полном объеме, а вот искажен или вовсе отсутствует архетип вампира в остальных современных околовампирских произведениях.
Третий вариант звучит категорично, хотя может быть вполне правдоподобным, если вдуматься.
Но я полагаю, что этот фильм вообще не имеет отношения к устойчивому архетипу вампира. И я попытаюсь это доказать.
ЧАСТЬ 2. КОГО МЫ В ФИЛЬМЕ ВИДИМ?
Оговорка: я не рассматриваю связь или отсутствие связи фильма с историческим Владом Дракулой. Этого здесь не нужно. Да, фактически связи просто нет, и это первый же облом установок.
1. ПРОТАГОНИСТ (Влад) – эпический герой. Это первое, что мы имеем про него сказать. Тем самым он резко отличается от ставшего каноническим образа Дракулы, который, за редчайшими исключениями, не проявляется как эпический герой. Конечно, он проявляется не только как монстр, но и как человек, но как человек поздней социокультурной формации, человек богемы и декаданса, человек, «которого коснулись мерзкие просвещенные нравы». Почему Ратманов называл просвещенные европейские нравы «мерзкими»? Да потому, что они связаны с падающим уровнем пассионарности. Не нужно здесь думать, что я ссылаюсь на всю теорию очень уважаемого мною Л.Гумилева, огрехи в которой уже давно разобраны историками, я беру понятие «пассионарности» в обобщенном смысле, как степень приверженности персонажа определенным идеям и его готовности на самопожертвование. Влад Люка Эванса – персонаж значительно более пассионарный, чем любой Дракула, проинтерпретированный как испорченный развратный аристократ. Собственно, именно поэтому Влад Люка Эванса и НЕразвратный, и НЕиспорченный.
Продолжим определение: протагонист здесь есть эпический герой, проходящий путь, свойственный эпическому герою (об этом подробно чуть ниже, тем, где будет про формулку), обретающий волшебного помощника и преодолевающий зло, угрожающее его роду\племени\стране. В этом его цель, в этом значение его существования, на это нацелена сюжетная детерминация – на «Бой и Победу», а не на бесславную гибель какой-либо степени романтичности.
2. АНТАГОНИСТ (или Вредитель) (султан) – Тугарин, одним словом Тугарин. У него есть не расчлененная на отдельные личности орда. Он враг-покуситель и враг-похититель одновременно (отнимает сына). Вообще говоря, исторический Влад делал ровнехонько то же самое, что спустя двести лет будет делать мой Шарль де Круа под знаменами Священной Римской, и это ужасно трогательно.
3. Антагониста и протагониста, в принципе, было бы достаточно для большинства современных произведений. Но в тени на заднем плане в мифе, сказке, эпосе существует персонаж, без которого вообще бы ничего не заверте… Батюшка Тайвин Ланнистер в фильме "Дракула" – это, ну, вы понимаете, как бы поделикатнее сказать... В общем, не вампир он. Он ВОЛШЕБНЫЙ ДАРИТЕЛЬ.
В его фигуре есть нюансы. Волшебный даритель резко отличается от двух других волшебных групп сущностей (Волшебных помощников и Волшебных предметов) и с ними не смешивается. Если Волшебный помощник запросто может быть предметом (путеводный клубок), а Волшебный предмет – одушевленным помощником (Сивка-Бурка, вручаемый герою отцом как предметный дар), то Волшебный даритель – четко обособленная фигура.
Следует пояснить. Волшебный помощник есть некое существо, облагодетельствованное героем и из благодарности выполняющее ряд типовых действий. Постоянный Помощник – конь, Серый волк и т.д., – выполняет преимущественно транспортную функцию (допрыгивает до окна принцессы, извлекает героя из ямы, становится проводником, и т.д), а также разрешает трудные задачи. По сути Волшебный помощник – благодарный дух, а благодарными духами в первобытном мире были духи собственных предков героя. Поэтому Помощник-животное или Помощник-человек-с-чертами-животного добровольно служит герою, который может им располагать по своему усмотрению, если покажет себя достойным этого (отнесется к предку с уважением и дружбой). В общем, Помощник – существо, зависимое от героя и выполняющее достаточно узкий набор функций, который кажется большим только потому, что каждое использование помощника в сюжете находится на своем месте.
Самый важный момент, связанный с Помощниками – это характер прохождения испытаний с их помощью в сказках «Трудные задачи». Фактический результат испытания никому на самом деле не нужен. Никто не выдаст принцессу за героя просто потому, что он на своем коне до потолка башни допрыгнул. И в то же время герой не прячется за спины Помощников. Значение имеют не действия, которые герой выполняет при участии Помощников, а сам факт, что он этого Помощника имеет в подчинении. Герой демонстрирует само наличие Помощника, а оно непосредственно означает наличие у героя недюжинных магических сил. Герой по итогам испытаний оказывается не силачом-добром с кулаками, он оказывается колдуном, который повелевает волшебным существом. Это и позволяет ему заслужить награду.
Другое дело – Волшебный даритель. Это всегда человек или подобие человека, которого герой встречает на пути. Герой им не повелевает и не может его вызывать, не располагает его способностями. Собственно, никакие личные способности Волшебного дарителя в сюжете не проявляются: мы не видим, как он колдует (кстати, это относится и к
По сути Даритель – это тот же предок, но не облагодетельствованный героем непосредственно, а сам со своей стороны покровительствующий ему.
4. ВОЛШЕБНЫЙ ПОМОЩНИК. Батюшка Тайвин в «Дракуле» – не вампир. Он – Волшебный даритель, и, в сущности, он мог выдать герою абсолютно любую способность или предмет. И то, что он выдал – это даже не способность, а это какой-то внутренний Волшебный помощник. Ну, не конь, так летучая мышь, если угодно. Он выполняет транспортные функции, сильно ускоряя передвижение героя, причем летает (птица-конь). Он весьма успешно побивает врагов пачками и батальонами (Помощник-конь часто участвует в битвах с Тугариным или Горынычем). Правда, он не имеет собственной личности (однако может поглотить личность героя, если обращаться с ним неаккуратно… но это уже не совсем архетипично, это уже к психоанализу ближе, не буду мухлевать с тематикой). Не буду называть приобретенные Владом
5. Еще у нас есть сын героя. Он выполняет специфическую функцию – ЖЕРТВА БЕДЫ и ПОХИЩЕНИЯ. В общем-то, его положение относительно героя близко к положению типичной девы в беде. Ради его спасения\возвращения герой усердствует. Вообще-то, если не уподоблять сына похищенной деве, которую ждет с героем брак, можно вспомнить сказки о матерях, идущих спасать похищенных детей, стирая железные посохи и сапоги. Это тоже неплохо.
На этом список персонажей вполне исчерпывается. Конечно, в каждом эпосе дофига персонажей, но приведенный мною список вполне достаточен для средней сказки типа «Бой и Победа», выродившейся из эпоса.
ЧАСТЬ 3. ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ? ФОРМУЛА СЮЖЕТА
Теперь обещанная мною часть про формулку.
«Морфология волшебной сказки» великого и мудрого Владимира Яковлевича Проппа – это строго логическая книжка, в которой предпринят прямо-таки математический анализ волшебных сказок, и составлены таблицы: типов персонажей как таковых; диапазона функций, которые они выполняют; всех событий и их соотношений, которые могут происходить в сказке. Различными буквами и цифрами он обозначает различные события сюжета. Буква - тип события, верхний индекс - конкретный способ его осуществления.
Этакий хирургический набор для расчленения не только сказок, но любого мифа, эпоса, легенды «на 17 частей», вскрытия внутренней логики и приближения к истинному смыслу. Вот только полноценный эпос будет состоять из очень большого числа ходов, и в формуле можно будет увязнуть с головой.
Возьмем и попытаемся по этой книге, как говорится, «сконструировать для «Дракулы» формулку со всеми значочками и крючочками», а потом ее расшифровать.
Чтобы не тратить время на рассказ о ее составлении, вот она перед вами.
⌊ib1b2А8,19аС↑Д2,9Г1Z8R1Б1П1ЛС∗
⌈ie1−−−−−−−−−−−−−−−A14a1CR5Т1Д2<Г?Z?З?Р?Ус2?>
«Дракула» – одноходовый сюжет, развивающийся через мотив «Боя и Победы». Но не все так просто: в нем существует зачин второго хода, связанный с моментом смерти жены героя. Двухходовые сказки часто, хотя и не обязательно, содержат в первом ходе «Бой и Победу» (битва со змеем), а во втором – «Трудные Задачи» (решение которых позволяет герою жениться на героине или возобновить прерванный брак с ней).
ЛЕГЕНДА К ФОРМУЛЕ:
Герой – князь, его жена и сын (i – начальная ситуация).
Военные переговоры с султаном (b1 – выведывание Вредителя о герое, b2 – выведывание героя о Вредителе).
Приближение армии султана (А – Вредительство: А8 – требование выдачи сына в рекруты, А19 – объявление войны).
Непосредственная угроза жизни семьи и сына, попытка отнятия сына (а – беда, недостача).
Герой целенаправленно идет к батюшке Тайвину за волшебным средством (С↑ – противодействие беде, отправка героя в путь).
Батюшка Тайвин нападает на героя, затем ведет с ним переговоры и дает инструкции по пользованию волшебным средством. (Д – первая функция Дарителя: Д2 – приветствие и выспрашивание, Д9 – схватка, угроза жизни).
Герой показывает себя достойным и готовым средства (Г – реакция героя. Г1 – выдержанное испытание).
Батюшка Тайвин дает герою средство в виде своей крови, герой обретает способности (=Помощника) и учится их контролировать. (Z – овладевание волшебным средством. Z8 – средство съедается\выпивается).
Герой возвращается к своей семье, осажденной врагом (R – перемещение к месту боя. R1 – полет при помощи Помощника).
Происходит сражение армий, за которым следует непосредственная схватка героя с вредителем (Б1 – битва в открытом поле).
Герой одерживает победу (П1 – победа в бою) и спасает жизнь сыну (Л – ликвидация беды).
Сын воцаряется (С∗). (Отступление от канона, т.к. воцариться должен герой, но герой уже правит).
Вот эта половина схемы еще раз, чтобы убедиться, что я нигде не напутал.
ib1b2А8,19аС↑Д2,9Г1Z8R1Б1П1ЛС∗
Наконец, мы видим прекрасный мотив Вечного возвращения, единственный привет классическому Дракуле (хотя на зловещего графа тут как-то больше похож
Та же начальная ситуация (i).
Герой отправляется к Дарителю, чтобы побороть врага (e1 – отлучка защитника от жены).
Жена погибает от Вредителя (A14).
Вредитель поражен уже в первом ходе, но герой теперь испытывает недостачу в жене (a1).
Проходит время, и чтобы оказаться в современном мире, герой предпринимает некое движение (R5).
И он, и жена претерпевают трансформацию (Т1).
Появляется Даритель-Тайвин, либо пока еще ничего не подаривший (Д2, явление Дарителя герою), либо его первый дар еще действует, Помощник все еще под контролем у героя.
Можно экстраполировать, что в дальнейшем второй ход может содержать исполнение таких функций, как <Г?Z?З?Р?Ус2?>: новая встреча героя с Дарителем и его Реакция, затем – Трудные Задачи и их Решение (Даритель поможет), наконец, Узнавание героя женой, новая Трансформация и Возобновление брака. Но на экране мы реализацию этих функций уже не видим.
Составленная мною схема многого, что показано в фильме, не учитывает, например, перемещения героя с лагерем и семьей из одного форта в другой, гонения на нехристя-героя со стороны крестьян (интересный момент: это Вредительство типа А13, попытка убиения, но оно осуществляется не со стороны Вредителя-антагониста, так что отреагировать на него никаким сказочным способом герой не может. Герой и не реагирует – он просто шустро устраняется с места происшествия, не мстит и не вступает в конфликт). Эти сцены весьма рациональны, но во внутреннюю логику сказки или эпоса они вписываются плохо, не имеют своего места в ней, а на ход сюжета не влияют, поэтому я их не указываю.
Мой анализ вполне ясно показывает, что так называемый вампирский архетип в этом фильме не представлен в своей исключительности. То есть технически он там есть, но если бы на его месте была иная опасная способность, сюжет бы развивался по той же колее.
В общем-то, вампиризм не может являться одним из проявлений функций сюжета. В.Пропп упоминает «вампиризм» в качестве функции Вредителя типа А18 [«Морфология волшебной сказки», 2001, 130], но это не вампиризм типа Дракулы, это скорее одна из поверхностно упоминаемых функций змея или другого нечеловеческого Вредителя. Питье крови – сам по себе очень серьезный мотив, но речь не может идти о разработанной системе представлений о вампирах в Новом времени.
@музыка: ASP - Sanctus Benedictus
@темы: - Фандомное -, - У любви острые зубы и длинные руки -, - Трава - не наркотик. Слышишь, трава, ты не наркотик. -, - Темные воды кинематографа -, - На Светлой Стороне тоже есть печеньки -, - Мушка моя алярмовка! -, - Ловись, фанарт, большой и маленький -, - Даешь растекание белкою по древу! -
